Серебристая серпоклювка, как огромная бабочка, летела над клумбами, чуть выше, чуть ниже, ещё повыше и — вниз, к самой земле. Полл с тревогой следила за птицей. Вот она приземлилась и прошла по росистой траве, как по мокрым водорослям, к фонтану. Напившись водицы, Серебрянка снова стала пробовать крылья.

— Тебе лучше! — ликующе прошептала Полл. — Ты здорова! Ты летаешь!

На этот раз птица взобралась ещё выше по лунному лучу и заскользила в воздушной струе, лёгкая и грациозная. Минуты шли, а причудливый, изящный танец длился и длился — то в воздухе, то на земле; с каждым разом Серебрянка взмывала всё выше и держалась на крыле всё дольше.

И вот она, как видно, окончательно уверилась в своих силах и поднялась так высоко, что Полл едва различала на ночном небе серебристую искру.

Приложив руки рупором ко рту, она крикнула вдогонку птице:

— Не улетай! Не улетай! Серебрянка! Серпоклювочка! Покажи мне дорогу! Проводи меня!

И птица, как падучая звезда, устремилась вниз, а потом… Полл так и не поняла: сама ли она стала величиною с мышонка или Серебрянка выросла в огромного среброкрылого ангела. Она почувствовала лишь, что объята потоком лунного света и её уносит; вдаль — невесомую, точно пёрышко.

Глава XIV. ГОЛОВА ДЫРЯВАЯ

По морю от полосы прибоя до самого горизонта тянулась дрожащая лунная дорожка. Ha мелководье у берега она была пошире, а дальше — всё сужалась, покуда не протыкала небо сияющим остриём. Чарли завершил свои дневные труды. Вытащил лодку на сухой песок, поужинал остатками пудинга с изюмом и достал из кармана дудку. Заслышав знакомые звуки, к нему вперевалку заспешили три топорка: они надеялись, что Чарли сыграет плясовую и они потанцуют. Чарли вольготно улёгся на спину, шуганул назойливых дружков парочкой пронзительных посвистов, а потом уселся и спел им песенку, под которую они и станцевали, чинно и неуклюже, очень, однако, довольные собой. Чарли же кивал головою в такт, причём прикаждом кивке из волос его высыпалась струйка песка…

Наконец все трое разом остановились, склонив головки набок, и вдруг откуда-то с неба до них долетел далёкий голос:

— Чар-ли-и-и! Чар-ли-и-и!

Топорков точно ветром сдуло. А Чарли сунул свистульку в карман и встал, вглядываясь в ночные небеса. Вот вдали показалось гонимое ветром облачко. Ветром? Нет, пожалуй, не ветром. Никогда прежде ие видел Чарли, чтоб облако неслось но небу с такой быстротой. Оно приближалось, росло с каждой секундой, и вот уже понятно, что это вовсе не облако, а огромная птица с девочкой на спине. Ещё несколько взмахов серебристых крыл, и они приземлились около Чарли.

— Привет, — сказала Полл, свалившись на песок. — Ух, здорово я летела. Привет, Чарли.

— Здравствуй.

Полл растерянно озиралась, ещё не оправивишись после головокружительного полёта. Только что была во дворцовом саду и — раз! — уже на берегу. Чудеса, да и только.

— А почему я здесь? — недоумённо спросила она.

— Тебе лучше знать, — отозвался Чарли.

— Но я не знаю. Меня Серебрянка принесла…

— Так ее и спроси.

— Она выздоровела! — радостно сообщила Полл.

— Я уж вижу.

— И она выросла в десять раз!

— Разве?

Полл оглянулась. По песку вышагивала серпоклювка, не огромная, а самая обыкновенная.

— Серебрянка, — обратилась к ней Полл. — Зачем ты меня сюда принесла?

Но птица даже головы не повернула.

— Может — так просто, без причины? — предположила Полл.

— На свете ничего не бывает без причины.

— А ты? — спросила Полл.

— И на мою жизнь причина была, человек неспроста родится. — Чарли искоса глянул на Серебрянку. — Есть хочешь? — спросил он и протянул ей селёдку, что слабо трепыхалась меж других рыбин на дне лодки. Птица аккуратно подцепила селёдку клювом и откинула в сторону.

— Не в этом, значит, дело, — смекнул Чарли. — Серебрянка, ты зачем сюда Полли принесла?

Однако птица обратила на него не больше внимания, чем на девочку. Её ныряющая походка превратилась в танец. Сначала она засеменила меленько-меленько, точно сучила тонкую нитку, а потом вдруг распушила перья и закружилась на месте, как веретено.

— Да она прядёт! — изумлённо прошептала Полл. — А теперь… Гляди! Уменьшилась. Ещё уменьшилась, прямо как гномик! — Или… Кого, кого же она передразнивает?..

Серноклювка захлопала крыльями и чуть поднялась над берегом, а тень её на песке стала пугающе огромна. Полл схватила Чарли за руку.

— Серебрянка! Серебрянка! Скажи, на кого ты похожа?

— Я знаю, — хрипло сказал Чарли, Я знаю, кого она передразнивает. Это злобная нечисть из Ведьмина леса.

— Маленький чёрный бес? — догадалась Полл. — Тот, что мерзко хихикает, аж мурашки по телу бегают?

— Он самый, — пробормотал Чарли.

— Как его зовут? Чарли, как его зовут?

Она поняла вдруг, что Серебрянка перенесла её сюда, к Чарли, потому что он знает ответ. Девочку охватила безумная радость: она спасёт, спасёт и сестру и ребёнка.

Но Чарли молчал. С моря на берег постепенно наплывал туман, — и глаза Чарли, казалось, тоже заволокло туманом. Молчал он долго, напряжённо — силился вспомнить. Наконец он покачал головой.

— Нет, не помню. Забыл. Знал, но забыл.

— Эх ты, голова дырявая, — упавшим голосом сказала Полл. — Чарли, ну миленький, вспомни! Вспомни!

Чарли окаменел. Он очень старался, но как заволокло туманом лунную дорожку, так и память его застлало вязкой, густой пеленой.

— Позабылось имя, — вздохнул Чарли, — Совсем из памяти стёрлось.

— Но раньше ты его знал?

— Когда-то знал…

— Этот бес точно живёт в Ведьмином лесу?

— Он — чёрная сила Ведьмина леса.

Полл решительно сжала кулаки.

— Тогда я иду искать его в Ведьмин лес.

— Лес-то Ведьмин лучше бы стороной обходить, — пробормотал Чарли…

— Ты это мне сто раз говорил. И я слушалась. Но на этот раз я иду.

— Он же дряныо всякой кишмя-кишит, — сказал Чарли. — Вот, погляди-ка.

Он прошёл к своей лачуге и подцепил босой ногой болтавшуюся на одной петле дверь. Она распахнулась, и на внутренней её стороне колыхнулась чёрная как ночь пустотелая кожа. Чарли снял ее с гвоздя и встряхнул, расправил на весу — чтоб обрела настоящую свою форму.

Полл вздрогнула.

— О, что, это?

— Эта нечисть в прошлом месяце моим топоркам проходу не давала. Я с ней и разделался, чтобы не натворила птичкам бед. А шкуру на солнце высушил.

— Зачем?

— Может, на что сгодится.

Полл подошла поближе и снова невольно вздрогнула.

— Похоже на ужасное мерзкое чудище, которое гонялось за нашей Серебрянкой. Помнишь? Оно тогда натворило бед.

Чарли разжал руки, и чёрная кожа пусто хлопнув, упала на гальку.

— Вот их-то и полон Ведьмин лес. Попадёшься нм на глаза — сразу пропадёшь.

— Что ж делать, — сказала Полл. — Всё равно пойду. Я должна узнать имя Прядильного беса, должна! Понимаешь, Чарли? Не узнаю — он сестру мою заберёт, вместе с ребёночком. Понимаешь? Надо идти, непременно надо.

— Тогда и я с тобой, — сказал Чарли. — И да поможет нам Бог!

Глава XV. В ТУМАНЕ

Пока длился этот разговор, Серебристая серпоклювка похаживала по бережку равнодушная, словно чужая. Но едва Полл и Чарли приняли решение, она подлетела к ним и, склонив голову, взглянула блестящим круглым глазом на чёрную кожу, что валялась у ног рыбака. Потом птица поступила и вовсе странно. С величайшим презрением она взяла кожу в клюв, взлетела и опустила её на Полл, да так аккуратно, что кожа легла капюшоном на голову девочки.